К.С. Станиславскому. 9 октября 1925
Дорогой Константин Сергеевич.
Я очень перед Вами виноват. Я жестоко болел в Одессе, куда должен был опять поехать, было мне очень плохо. Оттого-то и опоздание. Я только что вернулся и застал письмо Рипсимэ Карповны2 и сейчас же приступил к карандашным рисункам, как мы уже условились. Первая картина в башне, по задней стене лестница. Следом я высылаю эти рисуночки.
Еще раз прошу Вас извинить меня, но сил не было, так было плохо. Если не затруднит Вас, — за что был бы очень благодарен Вам, — напишите или продиктуйте несколько мыслей. Как Вы начали репетировать?
Искренне и всегда Ваш А. Головин.
1 Головин познакомился со Станиславским еще в московский период своей деятельности, то есть до 1902 г., а потом на протяжении почти четверти века если они и встречались, то до первой империалистической войны, во время почти ежегодных приездов Художественного театра в Петербург. Ранние декорации работы Головина Станиславский, вероятно, видел в Московском Большом театре, а живописные его работы и театральные эскизы — на выставках. Оформленные Головиным спектакли Станиславский мог видеть в Александрийском и Мариинском театрах. Встретившись с Головиным в Одессе, где Станиславский был в 1925 г. летом во время гастролей МХАТа и где Головин руководил реконструкцией Одесского оперного театра, Станиславский пригласил Головина участвовать в постановке комедии Бомарше «Женитьба Фигаро», и тогда же состоялся между ними первый обмен мыслями по поводу будущего спектакля. По возвращении в Детское Село Головин приступил к первым наброскам и потом над оформлением этого спектакля работал весь 1926 г. Письма К. С. Станиславскому хранятся в музее МХАТа, ед. хр. 827.
2 Рипсимэ Карповна — Таманцева, на протяжении многих лет была секретарем К.С. Станиславского, ныне научный сотрудник музея МХАТа.
 Кащей (Головин А.Я.) |  Испанка в черной шали (Головин А.Я.) |  Сцена с игроками (Головин А.Я.) |