От составителя. Страница 3
1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7
Мы почти ничего не знаем об этом раннем и трудном периоде творчества Головина. Сведений о нем сохранилось крайне мало, большинство картин разошлось по рукам и находится неведомо где. Сам художник почти не касается этого времени в своих воспоминаниях. По свидетельству С. Маковского, картину «Юный пианист» видел и одобрил Виктор Васнецов. Головин мечтал показать ее на Передвижной выставке. В 1894 г. он участвовал на выставке, организованной И.Е. Репиным (картины «Ведьма» и «Щемит»). Большинство ранних работ Головина не сохранилось, однако можно судить о направлении, взятом художником. Характерно, что столкновение с Прянишниковым еще не означало разрыва с передвижниками. Показательны желание Головина выставляться вместе с ними, дружеские отношения с Виктором Васнецовым. Позднее, уже во второй половине 1890-х годов, после поездки за границу, Головин постоянно встречался с С. Мамонтовым, М. Якунчиковой, В. Поленовым, Е. Поленовой. Он разделял их убеждения, сочувствовал просветительской деятельности, сам участвовал в их опытах в области декоративного искусства (работал у Мамонтова в абрамцевской гончарной мастерской, создал и осуществил вместе с Е.Д. Поленовой проект оформления столовой в русском стиле для дома Якунчиковых).
В середине 1890-х годов всегда чуткий к творческим индивидуальностям Мамонтов предоставил Головину интересный заказ — исполнение картин по библейским эскизам Александра Иванова для церкви близ Костромы. Это был прекрасный урок монументального искусства. В 1897 г. одновременно с декоративной живописью Головин много работает над станковыми картинами. Он участвует в исторической выставке в Москве («Видение Зосимы», «Плач Ярославны»), соседствуя с С. Коровиным, В. и Е. Поленовыми.
В 1898—1899 гг. Головин вместе с К. Коровиным работает над оформлением кустарного отдела русского павильона на Всемирной выставке в Париже. Головин проявляет при этом поразительную изобретательность в убранстве интерьера, создании новых моделей русской мебели, образцов майоликовых изделий, сочинении орнаментов. Все это в стилевом отношении носило отпечаток модерна.
Итак, уже в дотеатральный период творчества у Головина проявляются некоторые характерные особенности и качества, которые помогли ему позднее как художнику театра. Прежде всего — это тяготение к декоративному. Декоративность становится присуща его станковым произведениям. И хотя поиски идут в разных направлениях — монументальной и станковой живописи, прикладном и оформительском искусствах,— это не мешает складываться целостной художественной манере мастера.
Головин стал театральным художником тридцати семи лет. Его творческие возможности к тому времени были далеко не реализованы. Судя по тому как он переходил в 1890-х годах от одной области искусства к другой, ни одна из них не поглощала его целиком. Главное призвание еще не было найдено.
Как раз тогда, в Московском Большом театре Головину предложили исправить декорации, не удавшиеся другому художнику, а затем он получил приглашение оформить там же оперу «Ледяной дом». Счастливая случайность? В такой же мере, как те триумфальные, открывшие великих актеров дебюты, которые состоялись благодаря болезни якобы незаменимых премьеров. Причины успеха были глубже. Благоприятное стечение обстоятельств послужило только последним толчком. Впрочем, для Головина оно наступило не столь уж рано. Годами Головин искал возможности приложить свои силы в такой области, которая наиболее всесторонне отвечала бы его особым склонностям и пристрастиям. Вся предшествующая деятельность логически подводила его к театру. Театр давал волю его таланту живописца и прирожденного декоратора, способностям архитектора, чутью археолога и тонкого стилизатора, умению оперировать большими масштабами. Работа над костюмами и гримами для актеров увлекала его как портретиста, рисование эскизов бутафории и реквизита удовлетворяло как художника прикладного искусства. В дальнейшем открылись и другие его качества, необходимые для театрального деятеля. Головин был внутренне подготовлен к тому, чтобы стать художником театра. Это не значило, что все было ему легко и ясно сразу же, да и впоследствии, когда он завоевал признание. Весьма примечательны в этом отношении его воспоминания о том, как он впервые писал живописные завесы, совершенно не зная традиционной техники письма декораций, и как были удивлены театральные маляры его приемами станковой живописи, перенесенными на многометровые холсты. Несомненно, художника выручили крепко усвоенные им задолго до того навыки декоратора-монументалиста, привычка расписывать большие плоскости.
Каковы же были первые театральные работы Головина? Отвечая на этот вопрос, мы подходим к одной из самых серьезных и неразработанных проблем не только его искусства, но и русского театрально-декорационного искусства в целом.
Периодизация театрального искусства Головина обычно не вызывает разногласий. Наиболее отчетливо три этапа развития его творчества выделены П. Волковым в статье «Головин на театре».1 Первый — с 1898 по 1908 г., то есть от постановки «Ледяного дома» до «Кармен». Второй — с 1908 по 1917 г., начиная с оформления «У врат царства» Гамсуна и кончая «Маскарадом» Лермонтова — время тесного содружества Головина с Вс. Мейерхольдом. Третий — советский, когда Головин оформляет несколько спектаклей в бывших Мариинском и Александрийском, а затем в Московском Художественном театре.
Такая периодизация исторична. Она верно отмечает главные вехи пути художника в общем ходе развития русского театрально-декорационного искусства. Однако самая характеристика периодов и их особенностей, как правило, смазывается.
1 Н.Д. Волков. Головин на театре. «Рабис», 1930 г., 12 мая, № 9, стр. 5.
1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7
 Главный занавес (Головин А.Я.) |  Березки (Головин А.Я.) |  Душное Кащеево царство (Головин А.Я.) |